Тема этой статьи возникла благодаря вопросам, которые часто задают мне психологи, обращающиеся  за супервизией. Вопросы касаются  ловушек психотерапии, в которые периодически попадает пара психолог — клиент. Здесь терапевт ощущает тупик , невозможность дальше двигаться.

Тупик я определяю как место, где происходит остановка в процессе изменений у клиента, когда раз за разом процесс терапии оказывается в одной  и той же точке, в одной и той же теме. Здесь  присутствует растерянность у терапевта, непонимание, куда и как можно двигаться из этого «заколдованного»  круга. У клиента, в зависимости от его психической организации, может быть отчаяние с безнадёжностью или злость.

Ловушек в терапии может быть много. В данной статье  хочу поговорить про одну, связанную со сложностью правильного определения терапевтом, какого типа травмы присутствуют у клиента.

Понимание существенной разницы в работе с травмами развития и шоковой травмой  у меня произошло после моего 10-летнего обучения телесной терапии —  Бодинамике, и прохождения курса «Шок, травма и ПТСР» в 2011 году.

Статья — здесь

В Бодинамическом анализе все психические травмы,  которые могут получать люди в течении жизни, можно условно разделить на 2 типа: травмы развития и шоковые травмы.

Для выбора  стратегий работы психотерапевту важно понимать разницу между ними, так как способы обращения с этими видами травм кардинально отличаются друг от друга.

Если у клиента на определённых стадиях развития присутствуют шоковые травмы, то, пока они не будут переработаны, клиент не может продвигаться дальше в темах структур того возраста, когда произошла травма. Посмотрим, в чем же отличия.

Ребёнок от момента зачатия до подросткового возраста проходит разные этапы в формировании тела, психики  и мышления. Закладываются определённые паттерны поведения, способы реагирования в определённых жизненных ситуациях.  Происходит процесс импринтинга – запечатления, отражающий  внутреннее представление человека о мире и себе, что такое норма для него, и на что он имеет право.

То, как проходит этот процесс у ребёнка, во многом зависит от тех людей, которые сопровождают его взросление. Повторяющиеся   прерывания естественных процессов в развитии ребёнка приводят к остановке  в  освоения определённых навыков и способностей ребёнка.

Травма образуется там, где либо разрывается связь ребёнка со значимым взрослым, либо существует угроза разрыва взаимной связи. Это происходит, когда взрослые  перестают разговаривать с ребёнком, игнорируют его, либо оставляют одного  наедине  со своими чувствами.

Например. В  возрасте от 8 месяцев до 2,5 лет ребёнок  начинает ползать, вставать, ходить, пытается потрогать всё, что может достать. Становится неудобным для взрослых. Если его импульсы к познаванию и исследованию окружающего мира постоянно останавливать не корректным, пугающим образом,  то во взрослом возрасте это может привести к следующим проблемам:

• Человек может не понимать своих желаний и импульсов к действию. Его навыки  выбирать, тянуться к чему-либо, хватать, притягивать к себе и отпускать, слабо развиты. Тогда в его жизни может присутствовать скука и неудовлетворённость. Он включается в процессы других людей, чтобы заполнить свою собственную внутреннюю пустоту.
• Другая крайность этого прерывания: у человека может быть большое количество неорганизованных импульсов, и он будет хвататься то за одно, то за другое, быстро теряя интерес и, не доводя начатое до конца.

Травмы развития или структур характера часто становятся препятствием в построении качественных близких отношений, личностной и профессиональной  реализации человека.

Для работы с этим видом травм можно использовать разные направления психотерапии.

Я практикую Бодинамику, интегрированную в гештальт подход. В ней заложены большие возможности для восстановления утерянных ресурсов развития  человека, воссоздания непрожитого опыта.

С травмами развития в гештальт подходе мы работаем, следуя за клиентом, создавая условия для осознанного переживания остановленных чувств, организуем эксперименты для получения клиентом нового опыта в контакте, для завершения незавершённых действий.

В Бодинамике, для каждой из структур развития, а их всего 7 (Существования, Потребностей, Автономии, Воли, Любви и сексуальности, Мнения, Солидарности) существуют определённые телесные методики для исцеления и активации ресурсов, и прав структур.

Например, право иметь потребности, заявлять о них и быть удовлетворённым в этой жизни.

Возникают в результате кратковременного воздействия факторов, выходящих за пределы социальных норм. Это ситуации, которые приводят человека в состояние ужаса и воспринимаются, как угрожающие жизни. Например, это могут быть различные катастрофы, землетрясения, наводнения, войны, пожары, аварии. Это могут быть ситуации насилия бытового либо преступного.

Маленький ребёнок может воспринимать болезненные медицинские процедуры, смысл которых не может понять, как угрожающие жизни.  Например, удаление миндалин, аденоид и прочие операции. Также для ребёнка может стать шоком присутствие при  конфликтах родителей с избиениями и криками.

При шоковой ситуации возникает высокий уровень активации нервной системы. Организм выделяет гормоны, необходимые для спасения, для реализации действий дерись либо беги. В теле происходит следующее:

• Гипервозбуждение;
• Сжатие тела;
• Диссоциация, как вылет из тела;
• Оцепенение от беспомощности;

Если удаётся направить выделенную энергию на спасение, то шоковой травмы у человека может и не быть. Но если ситуация складывается так, что невозможно ни убежать, ни защищаться, и помощи нет, то  гипервозбуждение переходит в оцепенение от беспомощности. Образуется шоковая травма, которая оставляет отпечаток в теле и психике человека.

Кроме того, в травме человек может принять решение, про которое он может даже и не помнить, но  будет опираться на него в дальнейшем. Это решение действует как негативная программа, определяющая  определённое направление жизни человека.

Примеры таких решений: «Я не могу защитить себя», « мне нужно на всём экономить, чтобы не умереть от голода», «Я не выживу одна», «Мужчины опасны. Могут причинить вред», « Я никому не нужна», «Я недостоен(йна) любви, счастья, быть счастливым» и т.д. и т. п.

Скорее всего, это будет реализация поведения, избегающего мест, предметов, людей, ассоциирующихся с травмирующей ситуацией.

Клиент может прийти на терапию с темой, которая не будет иметь отношение к шоковой травме. Он может даже ничего о ней не знать, если травма произошла в раннем детстве. Но тело всё помнит, и в определённые моменты клиент может выдавать шоковую реакцию и попадать в воронку травмы.

Воронка травмы — это внутренний процесс клиента, когда в теле начинает воссоздаваться чувства и ощущения из травмирующей ситуации. При этом поле восприятия клиента сужается,  он бледнеет, взгляд останавливается, может возникать дрожь, нарушается дыхание и другие симптомы.

• Здесь не нужно поддерживать процесс проживания травматических чувств, так как это чревато ретравматизацией. Необходимо выводить клиента из этого состояния. Для этого  можно делать следующее:

В первую очередь,  восстановить контакт глаз с клиентом. Далее, необходимо вернуть клиента в безопасную реальность кабинета, в здесь и сейчас. Для этого можно  использовать телесные методики: Заземление, Центрирование, Ось, Ощущение границ тела и другие (статья здесь)

• Мы не следуем за клиентом, а берём на себя руководящую роль и ведём клиента по пути исцеления, используя специально для этого созданные методики.
• Мы обучаем клиентов чувствованию своих границ, умению говорить «стоп» словесно и телесно, создавать безопасное пространство для себя.
• Выявляем и перезаписываем решения в травме.
• Реализуем и завершаем нереализованные телесные импульсы «Беги или дерись» из травмирующей ситуации.

Этому всему можно и нужно обучиться.

В пролонгированной терапии молодая женщина, выбиравшая ранее себе в пару мужчин, которые агрессивно с ней обходились. Последние  несколько лет у неё  не было партнёра.

Запрос на терапию звучал так: научиться выбирать и  строить отношения с адекватным мужчиной.

В семейной истории агрессивный, неуравновешенный отец, который её не бил, но периодически срывался на матери. Этот страх и ужас, который она переживала в детстве во время конфликтов родителей, застрял в душе и теле.

После нескольких лет вербальной терапии, женщина осознала, что и почему с ней происходит, научилась распознавать свои чувства, говорить «нет» в ситуациях невысокой интенсивности.

Но сближаться с мужчиной не решалась. В ситуациях, когда мужчины  бывали ею не довольны (на работе, в транспорте, с родственниками), она продолжала выдавать шоковую реакцию – пугалась, впадала в транс, переставала адекватно соображать и ориентироваться в пространстве. Когда приходила в себя, её обычно трясло, и, боясь агрессивных действий в свой адрес, она  готова была делать всё возможное, чтобы стать незаметной или  угодить мужчине.

На этом примере видно, что, несмотря на длительную терапию, возможность выстраивать близкие отношения с мужчинами не была восстановлена у женщины, вследствие незакрытой ранней шоковой травмы.

Для продвижения в терапии с этой клиенткой в теме женско-мужских отношений необходимо сначала исцелить шоковую травму из детства.

Моя рекомендация для психологов: если вы оказались в тупике, проверьте, не в шоковой ли травме здесь дело?

Тему ловушек в терапии планирую продолжить в следующей части статьи.

Елена Тузикова.